Первой в путь отправилась «Елизавета». «Мария» ещё не была готова к походу, «Король Джордж» мог принять к себе на борт ровно вдвое меньше солдат, чем его «королевы», а время не ждало.
Привычно полагаясь на скорость, которая позволяла «королевам» пересекать Атлантику без конвойного прикрытия, британские адмиралы решил отправить «Елизавету» в одиночку. Корабли коммодора Бэйли были должны лишь обеспечить лайнеру благополучный выход из порта, а на подходе к Вест-фьорду «королеву» должны были встретить корабли контр-адмирала Болдуина.
Получив строжайшее предупреждение из Адмиралтейства об обеспечении сохранности лайнера, адмирал выгнал в море все свои эсминцы, сторожевики и морские охотники. Помня трагическую судьбу «Мариты», они на двадцать раз просеяли все пространство фьорда в поисках зловредной русской подлодки.
В день прибытия «Куин Элизабет» британские моряки расширили зону своих поисков до границ полярного круга, но беда подкралась с другой стороны. Стремительно приближавшийся к берегам Норвегии лайнер был прекрасно виден не только на экранах локаторов. Наблюдатели передовые кораблей отчетливо видели в бинокли дымы лайнера. До встречи «королевы» с кораблями конвоя оставалось совсем немного времени, когда радисты доложили о приеме сигнала «SOS».
Не доходя до точки рандеву пятнадцати кабельтовых «Куин Элизабет» получила огромную пробоину в носу в результате внезапного взрыва. По счастливой случайности, находившиеся в огромном количестве в трюме корабля боеприпасы не сдетонировали, чем спасли многие сотни человеческих жизней.
Имея запас хода, капитан корабля решил приблизиться к одному из Лофотенских островов, стремясь посадить судно на мель, но сильное волнение на море не позволило ему совершить этот маневр. Лайнер затонул через тридцать семь минут после взрыва, успев спустить несколько шлюпок и множество спасательных средств.
Подоспевшие на помощь корабли сумели вытащить из воды около тысячи двухсот человек из тех двух тысячи солдат, что находились на борту «Элизабет». Немедленно созданная комиссия для выяснения причин гибели лайнера опросила около сотни спасшихся людей, но не смогла прийти к однозначному выводу. Собранные показания давали двоякую картину гибели «королевы». Большинство свидетелей говорили, что скорей всего лайнер наскочил на шальную мину, но были и такие, кто уверяли, что собственными глазами видел след приближающейся торпеды.
Полностью разрешить вопрос могло только обследование корпуса судна водолазами, но на это у комиссии не было времени и возможностей. Поэтому, право делать окончательный вывод о причинах гибели лайнера, они предоставили светилам из Адмиралтейства, сняв с себя, таким образом, всю ответственность.
На Адмиралтейство в свою очередь давил Черчилль, и оказавшись между двух огней, оно приняло соломоново решение. Считать гибель «Куин Элизабет» результатом взрыва мины, но обязать коммодора Бэйли провести проводку конвоя с максимальным вниманием и осторожностью.
Телеграмма из Лондона застала конвой «Короля Джорджа» на полпути к цели и для принятия решения, коммодор Бэйли собрал свой маленький штаб на экстренное совещание. Ведь коллегиальная ответственность всегда лучше, чем личная.
Зачитав послание Адмиралтейства, он предложил своим офицерам высказываться, относительно принятия решения по безопасности проводки конвоя. Следуя старым флотским традициям, первым заговорил лейтенант Эймс, как самый младший по званию из всех присутствующих офицеров.
— Я считаю, что господа из Адмиралтейства просто дуют на воду, обжегшись на молоке. Гибель «Куин Элизабет» очень чувствительный удар для его престижа в глазах общества, но нам необходимо следовать фактам, а они с большей степени вероятности говорят, что лайнер погиб наскочив на мину, сорванную штормом с якоря. Возможность его атаки русской подводной лодкой вызывает у меня большое сомнение. Для этого русские должны были знать точное время её выхода из порта, место прибытия, а это просто невозможно, учитывая всю степень секретности вокруг его отправки — лейтенант сделал паузу и коммодор был вынужден с ним согласиться.
Приказ о выходе «Элизабет» в море пришел из штаба Адмиралтейства и был исполнен меньше, чем за час. Даже, если у русских в порту имелся хорошо осведомленный шпион, и он успел передать сведения сразу с момента начала операции, скорость лайнера сводила к нулю все его усилия. Лайнер можно было только на подходе к Вест-фьорду, ведя непрерывное наблюдение за морем, что было очень сложно и опасно. После гибели «Мариты» британские корабли вели патрулирование акватории фьорда.
— А как же показания тех спасшихся с «Элизабет», кто утверждает, что своими глазами видел след торпеды? — вступил в разговор командор Броуди, который сильно недолюбливал Эймса. Год назад, покинув свою университетскую кафедру математики по мобилизации, лейтенант так и не стал своим среди морских волков.
— Их число слишком мало от общего числа свидетелей и, следовательно, этим фактом можно свободно пренебречь, — ответил Эймс и, увидав презрительную ухмылку Броуди, поспешил расшифровать свой математический вердикт, — испуганным гибелью корабля людям просто могло показаться.
— В ваших рассуждениях слишком много от математика и совершенно ничего от моряка получившего боевой приказ. Две гибели кораблей в одном и том же месте, с очень важным для империи грузом не могут быть простыми случайностями, которыми совсем нельзя пренебрегать, — передразнил Эймса Броуди, — я считаю, что русскую подлодку нельзя списывать со счетов и во время проводки «короля» нужно быть предельно внимательными.