Таков был приказ Ставки, но командир третьей гвардейской танковой бригады генерал-майор Голованов, которому предстояло наступлением, убедил комкора воздержаться от поспешных действий. Быстро оценив сложившуюся обстановку, когда предстояло атаковать изготовившегося к бою врага, по влажной земле, лавируя между подбитых танков противника, он отказался дать англичанам столь существенную фору.
— Наверняка противник уже развернул свои противотанковые батареи и только того и ждет, чтобы по полной программе расплатиться с нами за свой утренний разгром. Я категорически против немедленно атаки. Только зря технику погубим и людей положим, Алексей! — убеждал Панфилова Голованов и тот прислушался к его мнению.
Разведка боем, проведенная комкором для очистки совести полностью подтвердила слова Голованова. Едва только танковый взвод начал имитацию атаки, как англичан открыли плотный огонь. Сначала заговорили две гаубичные батареи, затем к ним прибавились выстрелы танковых орудий, и только потом прорезался голос полевых орудий.
Не имея точных данных о действиях Панфилова, англичане решили, что на них наступают бронетанковые соединения при поддержке пехоты. Именно этим объясняется их решение выставить огненный заслон на пути советских солдат. Около получаса громыхала канонада с английской стороны, прежде чем они убедились, что противник отказался от активных действий.
Об успешном отбитии атаки русских войск было немедленно доложено в ставку фельдмаршала Александера. Сообщалось о потерях атакующего противника, составившие десять тяжелых танков и около ста пятидесяти солдат и офицеров, что несколько разнилось с действительностью. Во время разведки боем, огнем английских войск был уничтожен один легкий танк и один получил серьезное повреждение, что впрочем, не помешало экипажу с наступлением темноты эвакуировать его в тыл. Что касается потерь в живой силе, то они были равны абсолютному нулю, так как никто из советских пехотинцев не наступал.
Вести об успехах с боевых полей были восприняты британским командующим весьма позитивно. Он поблагодарил Килиана за храбрость и мужество, а также приказал отметить отличившихся героев. В отношении дальнейших действиях дивизии, генералу было предписано, твердо стоять на занимаемых позициях и ждать скорого подхода двух немецких полков. Вместе с ними, утром следующего дня, Килиану предстояло атаковать русских, пустив «немецкое пушечное мясо» впереди себя.
Таковы были планы англичан, но маршал Рокоссовский тоже не дремал. Убедившись в патовости ситуации в районе озера Шальзе, он решил изменить её при помощи 3 кавалерийского корпуса генерал-лейтенанта Осликовского. Пока гвардейцы Панфилова и 70 армия в районе Висмара своими действиями приковывали внимание противника, маршал решил ударить в межозерное дефиле.
Решив, что в ближайшее время проход между восточным берегом озера Шальзе и цепочкой мелких озерков Плезнь непроходим для танков, англичане выставили там небольшой заслон. Двух противотанковых батарей и трех неполных рот пехоты, по мнению Килиана вполне достаточно, чтобы связать боем танки противника, если он решит попытать счастья на восточном берегу озера.
Если спросить правоверного англичанина, какое подразделение Красной Армии самое жестокое и беспощадное, девяносто процентов назовут казаков. Именно эти конные наследники диких кочевников монголов и татар могут целыми днями не покидать седел, обедать сидя на конях и даже справлять нужду. Казак считает день неудачным, если не омочил свое оружие в крови врага, и нет никакой разницы кто это — воин или мирный житель. Ворвавшись во вражеский городок они предаются неудержимому разгулу, главное развлечение которого — истребление людей, независимо от возраста и пола.
Такой образ казака создала свободная британская пресса за двести с лишним лет у своих читателей. И создала благодаря карикатурам, в которых щедрыми красками рисовала ужасные образы русских казаков.
Когда наступил мир, многие кавалеристы генерала Осликовского побывали в гостях у своих британских союзников, и их приезд всегда вызывал повышенный ажиотаж среди англичан. Почти каждому из них хотелось посмотреть и потрогать тех страшных всадников, которыми их регулярно пугали с самых пеленок.
Особый интерес у англичан вызывали легендарные казацкие шашки, которые усачи любезно демонстрировали дотошным островитянам. С видом знатоков они щупали это страшные клинки, пробовали его твердость, проверяли острие, а затем приходили в неописуемый восторг, когда казаки демонстрировали свое умение владением оружия.
После одного такого показа, один наивный добропорядочный англичанин спросил чубатого красавца, сможет ли он с одного удара разрубить человека, и получил утвердительный ответ. Сделанное открытие так потрясло англичанина, что он не нашел ничего другого как спросить казака:
— Вы и меня зарубить сможете?
Взглянув на сухую костистую фигуру рыжего собеседника, усач решительно замотал головой, и ласково похлопав англичанина по плечу, чистосердечно признался:
— Нет, дорогой. Тебя я не рубить буду, — а затем, молодцевато подкрутив ус, добавил: — я тебя так, руками задавлю.
Эта фраза моментально облетела полк, где гостили казаки, и мало кто из англичан усомнился в правдивости его слов. Уж больно сильными и цепкими были пальцы станичника.
Вот с таким врагом и столкнулись британские солдаты рано утром следующего дня, когда свет только-только стал отделяться от тьмы. Когда уже видна дорога под копытами твоих коней, которые легко пройдут там, где пасует танк или автомобиль.