Операция «Клипер» (В июле сорок пятого) - Страница 111

111

На все исправление этого досадного инцидента ушло время и время «Ч», было перенесено на два часа. Не будь рядом Гровсом телефона прямой связи с президентом, подобная отсрочка, была бы неприятным, но вполне понятным случаем, которых в жизни бывает превеликое множество. Никто от них не застрахован, ибо стопроцентную гарантию дает только страховой полис. Да и то, солидной и проверенной голами фирмы. Однако незримое присутствие на наблюдательном пункте Гарри Трумэна, обязанность ежечасно докладывать о делах на полигоне, нервировала всех там присутствующих. И в первую очередь генерала Гровса.

На него было жалко смотреть, когда вместо бравурного доклада о взрыве бомбы, генерал доложил президенту о двухчасовом переносе. Что услышал Гровс в ответ, так и осталось тайной для обслуживающего персонала. Генерал крепко прижимал к уху телефонную трубку, но и без этого было ясно, что ему крепко достается на орехи.

Получив свою долю свингов и хуков, Гровс нашел в себе силы положить злосчастную трубку на рычаги и без сил рухнуть в кресло. Горечь и муки застывшие в этот момент на его челе, мало в чем уступали мукам распятого Христа и стоявший рядом с ним майор Марли поспешил проявить к нему участие.

— Не принимайте так все близко к сердцу, сэр. Даю вам слово, что через час мы обязательно взорвем эту чертову штуку.

— Да, Чарли, взорвите её. Взорвите и мы достойно отпразднуем это дело! — воскликнул генерал, ничуть не стесняясь проявить душевную слабость перед своими подчиненными.

Подстегнутые словами майора, десятки глаз прилипли к окулярам биноклей и стереотруб, придирчиво просматривая всю местность вдоль места прокладки кабеля, в поисках шкодливых обитателей пустыни. Уткнувшиеся в свои приборы операторы, через каждые пять минут докладывали Марли об устойчивом прохождении сигнала по всей цепи. Все были полны решимости выполнить обещание майора и дать американскому народу самое мощное оружие всех времен и народов.

Висящие на стене часы уверенно отматывали минуты до начала испытания. Осталось полтора часа, час, тридцать минут. Казалось все идет хорошо, но на двадцать шестой минуте случилось непредвиденное. В тот момент когда все внимание людей было приковано к далекой точке в центре полигона, на электроподстанции, питавшей все его коммуникации, случился пожар.

Вначале, огромный столб огненных искр вылетел из дверей подстанции и разноцветными метеорами разлетелся в разные стороны. Затем повалил черный дым, который с каждой секундой становился все больше и гуще, ставя жирный на надеждах и ожиданиях генерала Гровса.

Как показало тщательнейшее расследование лучшими агентами ФБР, причиной пожара на подстанции вновь стали обитатели пустыни. Один из них сумел проникнуть внутрь одной из трансформаторных будок подстанции и закоротил её провода.

«Кажется, что сама Природа всячески противилась проведению этого эксперимента, пытаясь сорвать его любым способом» — многозначительно сказал Джон Гувер, ознакомившись с докладом своих подчиненных. Но все это будет потом, а в тот момент, единственной мыслью у всех наблюдателей — было диверсия. Кто стоит за ней? Японцы, немцы, русские, марсиане это было неважно. Главное коварный враг пробрался в святая святых Америки и всеми силами пытается помешать проведению эксперимента.

Пока одни храбро сражались с огнем, другие бросились отражать возможное внешнее проникновение в тщательно охраняемую зону. Ну а третьи, принялись выявлять коварного врага внутри полигона. Стоит ли говорить, что в этот день испытание не состоялось. Да и как оно могло было быть проведено, когда почти каждый пытался выявить скрытого врага в своих ближних. В один момент, твой сосед, с которым ты утром сидел за одним столом, стал подозрителен тебе. С особой тщательностью ты стал оценивать и интерпретировать все недавно сказанные им слова, вспоминать и анализировать его поведение.

В приливе патриотизма и желании сдержать данное генералу слово, майор Мали был готов взорвать бомбу при помощи бикфордова шнура, но Гровс, под давлением ученых, отклонил его предложение. Пожар на подстанции не позволял адептам науки в полной мере оценить созданного ими монстра и в значительной степени обесценивал эксперимент.

Сколько седых волос и нервных клеток стоил генералу новый разговор с президентом, история хранит молчание. В Большой политической игре такие мелочи совершенно не берутся в расчет, ибо в ней важен только результат, а не судьба расходного материала, будь он хоть трижды генерал или даже фельдмаршал.

Разговор с Трумэном был не самым приятным из разговоров, который то и разговором трудно назвать. За все его время, Гровс в основном молчал, изредка вставляя в него некоторые междометия.

С некоторыми индивидуумами после подобных разговоров случается инфаркт или инсульт, но генерал был скроен из другого теста. Выволочку от высокого начальства он перенес мужественно. Потоки пота обильно стекали по его лицу, шеи и спине, но он до конца выдержал мучительную пытку и в конце разговора заверил президента, что испытание состоится ровно через два дня. Именно столько по мнению Гровса было необходимо для полного устранения последствий пожара и недопущения подобных ситуаций вновь.

Получив высочайшее добро, он истово принялся наводить порядок вверенном ему хозяйстве. Генерал и весь персонал полигона трудились как одержимые, но все их самоотверженные усилия не шли ни в какие сравнения с тем, что испытывал в эти дни американский президент.

111